2.

Ночь спустилась на лагерь рохиррим, и темные тучи, что совсем недавно были легкими облачками на синеве неба, кучно клубились низко над землей. Вокруг шатра воины рохиррим молча взирали на шатер Эомера, в котором он вел переговоры с Баотеном. И хотя явно было, что некоторые из рохиррим поддерживают Эомера, а некоторые - Баотена, среди них не было неприязни. Они всегда были единым народом, тем, что стоял против всех врагов и невзгод вместе, держа в руках копье и седлая верного коня. Внезапно поднявшийся ветер начал развевать длинные светлые волосы некоторых воинов, которые спускались из под шлемов. Сейчас, когда нет Короля, эти два человека, что находятся сейчас в шатре, решают судьбу Рохана.

По небу прокатился оглушающий раскат грома, и молния сверкнула вдалеке, освещая безмолвных воинов Рохана. Из шатра тем временем внезапно донеслись выкрики и звон мечей, но ни один рохиррим даже не шелохнулся.

-...Двое волков в одной пещере не уживутся, Хранитель... - проговорил Эомер, напрягаясь, чтобы удержать меч в ровном положении или даже наклонить его к шее Хранителя. Однако это было достаточно нелегко: Баотен, несмотря на свой возраст, обладал силой, которой мог позавидовать любой муж войны. Из-за этого голос Эомера звенел и прерывался, как тетива лука:
-Ты... Слишком много на себя взял... сейчас... только что. Мы могли бы договориться, но сейчас... - Гутвин чуть наклонился к шее старого воина, - ты поломал ту хрупкую соломинку, что держала меня...
-Да ты пойми, недоумок, - прохрипел Баотен, снова восстанавливая равновесие в направлении меча, - я же для Рохана стараюсь!.. - Лезвие наклонилось к напряженной шее Эомера, - Я стараюсь во благо Короля и роханского народа!
-Л...лжешь... - с трудом выговорил Эомер и вдруг ударил своей головой, которая была в шлеме, в голову Баотена, которая так же была защищена. Баотен, не ожидая такого, подался назад, и упал, а Эомер отпрянул, выворачивая меч в обыденное состояние. Однако годы войны не потерялись даром: пять секунд, и Баотен уже вскочил, на лету вытаскивая меч - кровь бурлила в нем, как бурлила и в Эомере: два истинных рохиррим встретились, чтобы решить не сколько пробемы, для решения которых встретились, сколько личную неприязнь. И эта неприязнь сейчас отображала отношения обоих к Мордору. Баотен, покрутив свой меч в руке, чуть усмехнулся:
-Ты совершаешь большую ошибку, Эомер...
-Скажи это тем, кто пал от рук орков на границах Рохана, прихвостень Саурона! - в бешенстве выкрикнул Эомер и бросился в атаку. Баотен резко выставил свой меч перпендикулярно удару Эомера, и лезвия начали порхать в воздухе, высекая друг из друга звон и искры, одновременно с громом, что донесся снаружи. Оба воина были искусны в обращении с мечом, и целую минуту они с успехом оборонялись друг от друга - Баотен брал опытом и методичностью боя, а Эомер - напористостью и яростью.

...Пот катился с лица Баотена. Этот щенок был слишком непредсказуем - однако его удары, хоть и сыпались беспорядочно, всё же имели перед собой какую-то цель: измотать более старого и уже менее выносливого противника своими хаотичными движениями. И это ему почти удавалось. Баотен начал потихоньку уставать, но не собирался сдаваться: он считал свое дело правым, и это придавало ему ту толику сил, что нужны в подобном бою… Меч мелькал, высекая из своего противника искры, и хотелось лишь одного: победить!
Эомера просто взбесило то, что устроил Хранитель. Он весь пылал, и с яростью, завидной даже для варга, бросился на Баотена. В мозгу в такт взмахам меча мелькала лишь одна мысль: убить! Убить! Убить! Убить того, кто виновен в том, в чем сейчас погряз народ рохррим! Да, благополучие… но не таким способом! Не союзом с врагом! Он предаст Рохан в первый же удобный случай, Эомер не сомневался, и в свои удары вкладывал всю свою ярость не только к Баотену, но и к Мордору, к оркам… Хоть усталость и начала брать своё, Эомер никогда не был так уверен: сегодня он победит…
…Резкий удар Эомера заставил Баотена отшатнуться назад, и он вырвался из под полога шатра наружу, под дождь, что начал крапать некотрое время назад, под тучи и темное небо… Эомер выбежал следом, и бой снова продолжился, вокруг стояли рохиррим, и ни один не пошелохнулся, молчаливо наблюдая за развернувшимся боем. Наконец, в один из ударов, Баотен ухитрился достать мечом левую руку Эомера, и тот, вскрикнув отшатнулся: доспех окрасился в темный цвет бордовый цвет, которого почти не было видно в темноте этого дня. Чуть отойдя назад, Эомер зло посмотрел на Хранителя, на лице которого было написано ликование. Движения Баотена сразу приобрели уверенный характер, и Эомер сейчас мог лишь обороняться, кружа по месту боя, и уворачиваясь от ударов.  И здесь Баотен совершил ошибку, жертвой которой зачастую падали уверенные в победе люди. Он слишком расслабился, посчитав победу за свою. Всё произошло буквально в пару секунд: вот Хранитель замахивается мечом, Эомер якобы поддается назад, и вдруг резко делает выпад вперед, и Гутвин насквозь прошивает Баотена. Хранитель, чуть охнув, выронил меч, и чуть облокотился на Эомера. Лицо приобрело бледный оттенок; губы шевелились, явно пытаясь что-то сказать. Наконец, Баотен, обессилев, опускаясь на колени, прошептал:
-Рохан… выстоит… я… Верю в это… - и, испустив последний вздох, осел на землю, пропитавшуюся дождем и его кровью. Капли дождя молотили по доспехам людей, что стояли вокруг молча и наблюдая эту картину: стоящий с опущенным мечом Эомер, с кровостока которого стекала кровь вперемешку с дождем, и лежащий на земле Хранитель Эдораса…