Слухи бродили по площадям и базарам, проникали в дома, тревожили умы и сердца. Слухи не посадишь в клетку, не запрешь на засовы, не заставишь замолкнуть всех заезжих торговцев и беженцев, не уследишь за   широким потоком народной мысли, за всеми ее водоворотами и излучинами.  Ходили слухи, что люди герцога Ольдерского ворвались в Суннари и приказали жителям убираться, оставив имущество, а тех, кто отказался, убивали на месте. Говорили, что храбрый воин поднял людей на борьбу и Суннари сейчас в осаде. Говорили, что новый государь Руна, Фален хотел даровать  жителям Восточного Руна земли и вольности. Говорили, что местные правительства куплены с потрохами и готовы отдать свой народ чуть ли не в рабство к Деренхольту, чьи купцы будут наживаться на жителях Руна, а местных торговцев обложат непосильным налогом.  А еще говорили о Мордоре, с которым неразумные правители хотели порвать навсегда. А Мордор – это дешевые и качественные товары, это гуманитарная помощь провинциям и союзникам, это развивающаяся наука и гранды для ученых, это возможность жить, не боясь неприятельского нашествия. А цена? Цена смешная, вход в Коалицию и восальная присяга Саурону.
Жителей восточного Руна каждого по-своему волновала эта проблема,  ведь спорить с Центральным Руном о своей национальной независимости это одно, а призвать на себя гнев Лорда Саурона совсем другое.  И улыбки мордорцев, которые раньше часто бывали здесь с караванами, не могли успокоить людей. О том, как умеют воевать войны Мордора, в Руне знали прекрасно. Не раз плечом к плечу они стояли не поле битвы, все знали, врагов Мордор может быть и пощадит, но предателей никогда…
Слухи бродили по городам и весям Восточного Руна и откуда они шли, из мятежного ли Суннари или из более близких источников не знал никто.
С особенным интересом к слухам присушивался Хусейн, харадский торговец маслом, который давно осел в Согмираме давно и очень успешно вел дела. Он часто спорил на базаре с другими купцами и пользовался большим авторитетом, так как побывал во многих странах.
Слухи ходили от человека к человеку, и не было в мире силы, которая смогла бы остановить это хождение.