.. После удачного отражения ночной атаки воины спешно вернулись в Эдорас. Горящий лагерь удалось потушить, но он так и остался пустовать - спасать было нечего. Многочисленных раненных переправили за стены и оставили под присмотром лекарей. Погибших похоронили.
Король Теоден, не созывая более совета, в гневе велел готовиться к бою. Медлить более было нельзя - враг у самых стен.

Степь наполнилась светом. Рассветное солнце робко выглянуло из-за горизонта и начало подниматься, всё сильнее распушая ярко-золотистые лучи. У врат Эдораса, что обычно в такое время были открыты для крестьян, спешащих по своим делам из города, некоторое время никого не было. Только дозорные, кому в это время не посчастливилось стоять на стене, вглядывались вдаль. Впрочем, они прекрасно знали, что враги - близко.
Но вот тишину нарушил сильный властный голос и из врат выехал всадник. Немолодое лицо, испещренное морщинами, неестественно осунулось - сказались тревоги прошедших дней. Рядом с ним - два молодых, чем то похожий на первого, всадника. Второй и Третий маршалы Ристании выглядели куда более бодрыми, нежели старый король. Латы, начищенные до блеска, ярко сверкают на солнце, а мечи, притороченные к седлу, время от времени похлопывают по бокам коней.
Сразу за Маршалами - эльдар. Два десятка воинов под предводительством лорда Итильнора, что не участвовал в переговорах, и лорда Эдрахила - того, что возродил веру и жажду к победе в сердцах рохиррим
И на почтительном, насколько возможно - шагов в 30, двигались нестройные пока что колонны всадников. Гордые зеленые стяги взмывают вверх, на ветру полощутся знамена... за ними - ополченцы. Почти у всех, если вглядываться, лица уставшие, сосредоточенные... но почти ни у кого - тени сомнения на лице. Не зря говорилось, что рохиррим отважны и горды, будь то седобородые старец, юноша безусый, слабая телом, но не духом - женщина.
Немного отдельно шагают гондорцы, рядом с ними - дунаданы. Эти два, некогда разошедшихся народа мало чем теперь напоминали друг друга. Лишь странный, присущий всем потомкам нуменорцев, блеск в глазах, объединяет их.
- Эомер, на тебе левый фланг. Берешь 10 тысяч всадников и ждешь меня - я буду с тобою. Теодред, сын мой, - старый король положил руку на плечо сына, - Правый фланг. Берешь оставшуюся конницу. План боя ты помнишь - за полторы сотни шагов разделяетесь на два "рукава". Ты - в обход врага, а лорд Эдрахил..
Он повернул голову в сторону эльдар.
- Лорд Эдрахил, прошу вас и ваших спутников возглавить ударный "рукав".
Он тяжело посмотрел вдаль, в глубь степи. Где-то там был разбит вражеский лагерь. Орки. Многие тысячи орков.
- Алтаир - ты командуешь пехотой, теми воинами, что пришли с тобой, и ополчением. Вы первыми идете на сближение с врагом. И ты, Хальбарад. Ты главный над Северянами.
Король долго и тяжело смотрел на Рундагора.
- Ты же главный над лучниками. В случае чего именно они должны прикрыть отход основной армии. Всем всё понятно? Тогда занимайте позиции. Скоро начнется.

И Теоден переключил свое внимание с командиров на своего помощника, Кеорла. Тот был бодр, сосредоточен и внимательно следил за действиями своего короля.
- Кеорл. Бери знамя и скачи к командиру вражеского войска. Передай ему мои слова:

Теоден замолчал. Перед глазами вновь было лицо приемной дочери, прекрасной Эовин. Словно наяву король услышал её голос, смех, и боль с новой силой сжала его сердце.
- Теперь иди. Надеюсь, мы ещё свидимся, друг мой.
Кеорл сдержано кивнул и пришпорил коня. Путь его лежал к разбившему неподалеку лагерь мордорскому войску.

Отредактировано Теоден Роханский (28.07.2010 21:29)

НПС Кеорл

Кеорл придержал коня, и тот послушно перешел на легкую рысцу. Лицо воина было спокойным, будто король послал его не на верную смерть, а на прогулку.
- Ну ничего, Ветер, - тихо проговорил он и успокаивающе похлопал коня по шее. До "встречающих" осталось не больше тридцати шагов, и на всадника уже было направлено несколько луков. Как назло, ветер почти стих и стяг почти не был заметен. - Мы с тобой прожили достойную воинов жизнь.
Приблизившись к орочьим всадникам, Кеорл гордо вскинул голову.
-Приветствую тебя, орк Раданг. Моё имя Кеорл, и мне поручено передать тебе послание от короля. - он вдохнул побольше воздуха и повторил слова короля, не сводя взгляда с Раданга. Желтые глаза того могли испугать лишь сначала, Кеорл быстро привык и к концу тирады почти перестал бояться.

- Таков был ответ нашего короля вам. - Кеорл расслабил плечи, показывая, что более сказать ему нечего, едва заметно кивнул и развернул коня, вновь пуская его привычной и любимой обоими рысцой. Стрелы в спину он не опасался. Он ждал её.

Король стоял впереди войска и мрачно созерцал раскинувшуюся перед ним степь. Как всегда на рассвете, сияющая золотом восходящего солнца. Только одно было ново в это утро - стоящее за Изеном войско. Государь не видел оскаленных морд, но не сомневался, что они именно такие. Орков он на своем веку повидал немало - хотя прежде они старались удрать как можно быстрей и как можно дальше от пышущего яростью всадника, от тяжелых копыт его разгоряченного скачкой коня.
Но теперь орки стояли - почти ровной стеной. И не собирались уходить. Теоден втайне надеялся, что мордорцы уберутся из Рохана сами, и хотя бы раз не получит земля свою кровавую дань. Надеялся, но ожидал именно того, что видел перед собой. Почуявшие поживу твари ни за что не повернут назад - лишь только если на то будет воля их повелителя. Или... или если увидят настоящую силу. Куда большую, чем их собственная. Он оглянулся на свое войско и пустил коня к его центру неспешной рысью.
- Воины! Сегодня день, от которого зависит не только судьба ристанийской земли, но всего мира! - голос его креп с каждой секундой: угнетаемый возрастом и пережитыми горестями, он был похож скорей на девяностолетнего старика, чем на мужчину, чей век хоть и катится к закату, но ещё долг, - Сегодня мы должны встать на защиту тех, кто нуждается в ней - наших детей, жен, матерей! Пусть враг силен, пусть! Пусть твердят слабые волей и духом, что не выстоять нам в этой битве! Враг могущественен, да! Но если мы отступим сейчас, бежим пред этой бедой - то кто встанет на пути черных орд завтра? Как сможем мы посмотреть в глаза тех, кто остался за нашими спинами? Сейчас и теперь - мы их единственная защита и надежда! Надежда на новый рассвет! И это говорю вам я, Теоден Роханский, король Ристании! Вперед, вперед и пусть бегут враги с пути нашего и не смеют более заявляться сюда, на свободную землю свободных людей!
   Он поднял клинок вверх и тот ярко вспыхнул огнеными всполохами в лучах рассветного солнца. И лица людей, что стояли в первых рядах, были полны того света, что выжигает страх в сердцах и душах, оставляя лишь одно - волю к победе.
- Вперед! - прозвучал другой голос, моложе, но не крепче голоса Теодена. - Вперед!!!
И Алтаир выхватил меч и, сделав первые несколько шагов обманчиво-медленных - чтоб не нарушать строя, побежал вперед, прикрываясь щитом. Следом за ним, сначала отставая на шаг, а затем вровень, двинулись рядом стоящие воины. Словно лавина, пробужденная криком, двинулась с горы первая линия пехоты, а за ней - вторая, третья... Ряды ополчения последовали за ними лишь спустя несколько мгновений, немного отставая.
   - Началось, - промолвил Теоден, подъезжая к Эомеру. Лицо последнего было серьезно и сосредоточено, а ладонь то и дело сжимала рукоять меча на поясе. Он прекрасно видел с холма как "волна" пехоты быстро преодолела спуск и подкатывалась к реке, подернутой льдом.
   Первый воин, прежде чем ступить на лед, чуть замедлил шаг. Но лед выдержал. Выдержал и его, и ступающих следом.
   За ночь река покрылась слоем льда. Жаль, слишком тонким.
   Очередной крик пронесся над рядами, заставив Теодена вздрогнуть. Пехота переправлялась через реку и каждый десятый падал, сбивая с ног рядом бегущих, уходя под воду. Образовывалось небольшое столпотворение.
- Что это?! - король быстро взглянул на приемного сына, но увидев на его лице лишь удивление, отвернулся. - Орки, чтоб их!
Но пытаться понять, что произошло за ночь с рекой, времени не было. Пехотнцы уже преодолели реку и, вскинув щиты и приготовив мечи, ударили по орочьему строю, сминая его.

Отредактировано Теоден Роханский (02.08.2010 00:55)

Рассвет был прекрасен. Как и всегда. Рассвет несет с собой надежду. Хальбарад всегда был уверен в этом. Вслед за ночью непременно настает новый день. Ночь нужно только переждать.
Впрочем, сегодня Следопыту Севера было не до любования рассветом. День, который невольно ждали все, настал. День битвы.
Сын Халадана до сего утра все никак не мог поверить, что дунэдайн вернулись. Даже когда Амротанор нашел его и сообщил об этом. Даже когда пришли вести о нападении на их лагерь. Но теперь, когда он идет в одном строю со своими людьми - наконец, поверил. Всем своим естеством Хальбарад ощущал решимость окружающих его воинов, и это наполняло его сердце радостью. Оставались, правда, некие смутные опасения насчет Рундагора - следопыт никак не мог понять, что на уме у этого человека, и предсказать его поведение в той или иной ситуации не представлялось возможным. Радовало то, что в данный момент не стоило об этом беспокоится. Если что, Гаратон приглядит за ним. И Элледель тоже.
Да, да, Хальбарад велел своей дочери остаться с лучниками. Как она ни спорила, как ни упрашивала, следопыт был непреклонен. Он и туда-то ее пустил с тяжестью на сердце. Элледель, конечно, Следопыт Севера и меч в руках держать умеет, но свалка боя такого масштаба - не для нее. Отогнать троллей обратно в их берлоги, убить пару десятков орков, что спустились с гор... Не в одиночку, конечно, в отряде с другими Следопытами. Но все же, все же... Да что уж скрывать, Хальбарад волновался за нее. Как говорится, "чать родня маленько".
Но отойдем от мыслей о прошедшем дне и людях, которым стоило или не стоило доверять. Данность была такова: под началом у сына Халадана все пешие воины Павшего Королевства. Впереди его отряда вышагивает гондорская пехота. И едва эта самая пехота бросается в бой, северяне бегут следом, спустя лишь какое-то мгновение, не стараясь, впрочем, обогнать своих южных собратьев. Река стала неприятной неожиданностью, но воины все же переправились и вскоре заговорила сталь.
Хорошо было то, что большая часть арнорцев успела перейти реку. Стоять в воде, да еще в холод.. Брр.
- Сомкнуть ряды, - едва воины выбрались на твердую землю, скомандовал Хальбарад, и Амротанор, его помощник, повторил эту команду,  голоса десятников подхватили ее, но встать хотя бы в подобие боевого строя люди не успели. Орки подшли на расстояние удара меча.
Первыми, естественно, атаку приняли гондорцы. В этом безумном гомоне мало что можно было разобрать, но боевые кличи, выкрикиваемые людьми, Хальбарад слышал более чем отчетливо. Вероятно потому, что сам он тоже что-то выкрикивал. Меч его давно обагрился орочьей кровью, щит, одолженный у кого-то из убитых в ночном налете дунэдайн раз за разом отражал атаки ятаганов. Сам того не зная, Следопыт Севера невольно повторил мысль вражеского командующего. Эта сеча надолго.

Денек действительно начинался прекрасно. Солнце, выйдя из-за горизонта, приятно грело тело, ясно было, что не за горами весна.
Цапитар сидел на коне, закрыв глаза и расставив руки в стороны,  с улыбкой встречал светило. Не хватало разве что пения птиц из садов Кханда, но что поделать, до них было несколько тысяч лиг.  Однако, приятное щебетание заменял стук копыт, рев горна и прочие звуки военных действий растянувшихся впереди бравого войска кхандского. 
- Господин.  – Обратился к Хакану его верный Бецар, от чего Цапитар очнулся и обернулся к нему- Ваше Высокоблагородие, Ваш шатер готов, армия готова выступить в любой момент. Войска генерала Раданга уже вступили в схватку у реки. Пастухи пока еще не ввели в бой свою конницу, но думаю, они это скоро сделают.
-Да Бецар, Мы слышим звон метала. Как мы понимаем, Раданг и его свита расположились на том холме, заняв самую лучшую точку обзора? Ну ладно. Бецар, оставайся у войска, если что, ты  поведешь варайг на рохиррим, а пока, мы наведаемся к Радангу, и оттуда будем командовать всеми передвижениями. Хачи, Хром, за мной!!  - Скомандовал хакан и погнал лошадь в сторону шатров орка.
Кстати говоря, о Хачи и Хроме, это были братья по крови, сыновья богатого купца из Кханда, было им лет по двадцать пять. В двадцать два они попали в отряд «Ближних» - лучших воинов Кханда, и с того времени ни в чем не уступали друг другу. Если Хачи занимал первые места по стрельбе из лука, то Хром с легкостью мог, разогнав коня, копьем попасть в кольцо. Вобщем, это были бравые ребята, которые ныне состояли в охране царя. Хачи доверили горн, а Хрому штандарт Царя, что являлось особо почетным делом.
Достигнув палатки, у которой стоял, скрестив руки орк, Цапитар слез с коня и поприветствовал мордорского генерала, протягивая ему руку. – Как дела твои Раданг? Что на фронте? Стоит ли нам подтягивать свои силы, дабы поддержать  твою пехоту, или пастухи настолько немощны, что даже ее не смогут смять?

Рассвет сегодня и впрямь был чудесный. На памяти Лауфена такой восход был в тот день, когда верные Фалену войска захватили столицу Руна. Этот день обещал быть чем-то похожим на тот. Вастак отчетливо слышал звуки битвы. Благодаря тонкому звуку истерлинг понял, что там пехота сшиблась с пехотой. Этому соответствовал характерный треск. Кхандско-рунское войск приблизилось к месту боя. Царь Кханда с двумя воинами направился к позициям орков. Лауфен хотел бы услышать о чем там будут говорить. Во время смуты в руне он принимал самое активное участие в проведении различных операция. Даже с мордорскими "дознователями" были связи. А сегодня он сотник в войске Руна. Но он знал на что шел. Ветер дул в спину развевая знамена. Лауфен прекратил наслаждаться видами местного пейзажа и повернулся к десятнику:
-Абай. Подними наше знамя выше! Пусть трепещут враги перед воинами короля Фалена! И пусть наши союзники видят сынов Руна!
Десятник молча кивнул и поднял знамя выше. Оно было из Истенгарда. Истерлинги берегли его как особую реликвию. Это одно из знамен, что побывало в победоносной битве у озера Долгое, когда силами востока были разбиты гномы.
Лауфен снял шлем, предоставляя лицо приятному теплу. Сегодня будет великий день, когда все решиться. И сыны Руна не подведут своих братьев по оружию. Гордое имя Черного Истерлинга сегодня зазвучит в роханской степи. Лауфен наслаждался минутами спокойствия. Ведь это мог быть его последний бой. Но ему будет не стыдно вступить в Чертог Мелькора. Смерть в бою для вастака-высшие благо. Легкие были наполнены свежим воздухом, солнце грело и настроение увеличивалось. Хотелось поскорее в бой. Ожидание в таких случаях-худшая вещь. Нельзя изводить воинов ожиданием. Степнякам нужны были обширное поле, ветер и кровь врага на клинках их мечей. Внезапно Лауфен быстро надел шлем и выпрямился. С его губ сорвался легкий только шепот:
-Сейчас...

В ролях:
Орки – Раданг;
Рохиррим и эльдар – Йаххи;
Рунцы и кхандцы – Лауфен.

План боя генерировался Радангом, Цапитаром и Йаххи.
Командующий состав пинался и мотивировался администрацией.

Теоден

Сноумен оттолкнулся от земли, грудью врезаясь в орочий строй. Вид его был настолько устрашающ, что близстоящие орки невольно отступили, нарушили строй. Следом за венценосным всадником уже летели остальные, словно волна накатываясь на песчаный берег - врагов. Многие падали, сраженные пиками, подмятые конями, задетые шальной стрелой, что всё так же сыпались с небес.
Но своего король добился - орки ненамного, но дрогнули, явно, не ожидавшие такой ярости от конюхов. Теоден рассмеялся зло и жестоко, рубя врагов. Конь ненамного отставал от хозяина, копытами топча орков и несясь вперед. Крики раненных и звон оружия эхом отдавались в ушах, заставляя всё дальше и дальше продвигаться вперед. Но орков было много, слишком много – медленно, но верно конница увязала во вражеском строю, теряя преимущества. Один за другим гордые животные падали, буквально истерзанные мордорцами. Вместе с ними падали и всадники, но многие успевали закрыться и поднимались вновь, оттесняя темных тварей.

Правый фланг тем временем также четко и методично следовал оговоренному плану. Теодред, как и Эомер, уводит войска дальше, огибая орков. Точно так же мчат вперед всадники, прикрываясь щитами от стай черных стрел, что хороводами взмывали в небо, стремясь найти свою жертву. Но остальные следовали за несущимися вперед эльфами, чей вид воодушевлял рохиррим ничуть не меньше, чем наследников рода Эорла. Плащи их словно крылья летели за спинами, а лица сияли яростью. Орки перед ними не просто пятились, но бежали, и лишь немногие замирали на местах, словно в оцепенении глядя на несущийся на них Свет. И эльфийские клинки взрезали темную волну мордорцев, неся с собою смерть и гибель извечным врагам.

Раданг

- Я ждал тебя по меньшей мере на день раньше, хакан. - орк кинул на Цапитара короткий взгляд, в котором легко читалось легкое раздражение, и снова устремил взгляд вперед. Впереди лучники поливали стрелами вражескую конницу и отходили за баррикады. Пехота тоже отходила. "Не успеют" - отстранено подумал Раданг, схватка у речки не должна была затянуться, однако враги опомнились гораздо быстрее, чем планировалось. Передние ряды конкретно увязли, хотя и вражеской пехоте досталось от души, гондорцы не эльфы, их бить орки привыкли. Задние ряды отходили, выбросив перед собой доски с вбитыми в них гвоздями. Неприятная штука что для пехоты, что для конницы, как и чеснок на поле, откуда отошли лучники. "И все-таки не успеют. Просчет. Ну ладно, посмотрим".
- Что происходит ты можешь видеть сам, если солнце глаза не слепит. Так что решай сам стоит ли кхандскому войску вступать в бой, или твои войны пришли прогуляться. Займи их конницу. Только береги лошадям ноги.
На Цапитара орк больше так и не взглянул. Теперь он не отрывал взгляда от поля боя, пытаясь найти среди своих и чужих знамен то проклятое эльфийское знамя. В том, что эльфы здесь Раданг не сомневался. И намеревался сам их встретить.

Эомер

Эомер дернул поводья, чуть придерживая коня. В последний момент, когда он уже был готов к атаке, впереди показались всадники. Не орочьи – кони их на дух не переносят. Но и не рохиррим это были, и не гондорцы.
Эомер пришпорил коня, и дернул из ножен меч. Они предвидели вступление в бой этих союзников Мордора. И потому сыны Теодена старались зайти в тыл орочьему войску – чтобы предотвратить возможную атаку кхандцев.

Лауфен

Кхадндско-рунское войско все также стояло в бездействии и ждало. Воины смотрели, как разворачивается битва. А все шло к тому что сегодня союзники победят. Орки работали хорошо. Конница конюхов завязла в бою постепенно «островки» рохиримм поглощались бушующим черным океаном. Но до конца боя еще было далеко. Все могло повернутся не так как нужно. Воины Востока увидели, как в тыл орков пытаются зайти, несясь галопом, прямо на них, роханцы! Все-таки сегодня предстоит битва. Раздались команды, конница востока помчалась навстречу врагу, вскидывая луки для стрельбы. Восточные сложносостваные луки были гораздо мощнее обычных деревянных роханских и превосходили их по дальнобойности. По команде, на скаку все войско дало залп по несущемуся им навстречу вражескому валу. Затем еще залп и еще. Воины востока умели очень быстро стрелять. Лук на востоке считался чуть ли не самым главным оружием. По семь часов бывало воины упражнялись с ним. И сейчас они могли показать все свое умение на деле. Три залпа успело дать все войско Кханда и Руна, прежде чем две волны всадников сшиблись. Перед «сшибом» восточане убрали луки за спины и приготовили копья. С копьем на Востоке всадники тоже умели обращаться. Особенно истерлинги, чья «игра» копьем была прославленна на весь Восток и Юг.

Лауфен резво отдавал приказы, когда воины стреляли. Четко и быстро. И сам стрелял, отправляя крылатую смерть в волну вражеских всадников. Закинув лук за спину, истерлинг взял копье. Сейчас две волны столкнутся. Вечная война! Восток и Запад! Сегодня сыны Востока готовились поквитаться за все. Крик Лауфена подхватили тысячи воинов:
- За Рун!!!! За Короля Фалена!!!!!!!Истенгард!!!!!
Боевой клич Великой Степи огласил поле битвы. Как же давно Лауфен ждал этого! Сладкий момент, когда ты словно летишь на крыльях! Вперед! Дальше! К смерти и славе!! и не важно, что будет потом! Этот момент...Две волны сшиблись с ужасным треском. Крики людей и коней заглушили звуки битвы у реки. Ударом копья, Лауфин сбил вражеского всадника на землю, где его тело растопчут кони. Следующий противник, чуть не вонзил свое копье в плечо истерлинга, но Лауфен проткнул его своим. При это, он естественно сломал копье. Выхватив меч, с диким ревом вастак бросился на врагов. Рубя направо и налево, он несся все дальше, а за ним кхандцы и истрелинги. Обе его ламелляр сломалось несколько стрел. Рядом с ним убили знаменосца. Лауфен успел подхватить знамя и снова выкрикнув имя короля, снова стал убивать врагов. Он упивался битвой. Вскоре просто он различал лишь, алые всполох опасности, которые он вовремя останавливал и упреждал. Битва конницы разгоралась с новой силой.

Эомер

Эомер пришпорил коня, посылая его вперед, на врага. Быстрый взмах меча, шелест рассекаемого острием воздуха, глухой хрип раненого.
Третий Маршал Марки рубил врагов, лишь изредка отмечая сознанием происходящее вокруг. А дела шли не так уж хорошо.
Ни Маршалы, ни союзники роханской земли не могли и предположить, что южан будет так много.
Первые ряды родермаркских конников оказались смяты в первые же секунды завязавшегося боя. Лишь сам Эомер с несколькими воинами ещё держались. Сын Эомунда дернул поводья и, подняв рог, коротко протрубил в него. Громкий, короткий сигнал вознесся к небесам, прося помощи.

Теоден

Сигнал – просьба о помощи пронесся над головою, заставив Теодена на миг замереть. Он хотел было развернуть коня, поспешить на помощь приемному сыну, но тут же осадил себя: давя на орков с трех сторон, рохиррим не дают им добить пехоту, сосредоточиться и планомерно уничтожить людей.
И король лишь стиснул зубы, подавляя вставший в горле комок горечи и стараясь забыть о засевшей в сердце игле. Они знали, на что идут, вступая в этот бой, и знали, что навряд ли выйдут из него живыми.

Теодред

Теодред вскинул голову. Звук пришел слева, издалека. Это Эомер! Южане все-таки вступили в бой! – мысль молнией пронзила мужчину, заставляя ещё яростнее рубить врагов.
- Вперед! Вперед! – закричал он, ещё яростнее рубя врагов на своем пути. Воины вокруг него утроили натиск, будто гнев их преумножился вместе с этим криком. Орки, словно волны, раздавались в стороны и рохиррим рвались вперед, унося с собою жизни многих орков, кованой сталью обрубая нити их существования.
А вдалеке, заслышав протяжный зов, эльдар пришпорили коней, двигаясь вперед и влево. Орки расступались перед ними, давя упавших, и лишь безумцы бросались под копыта разгоряченных коней, но тут же падали, сраженные тяжелыми ударами.

Эомер

Минуты падали на дно чаши времени, растягиваясь в часы и сокращаясь до мгновений. Эомер вскинул горн, коротко протрубив в него ещё раз. Всё, более времени нет. Он медленно опустил его, как будто нехотя поднимая меч. Струна, натянутая до предела и оттого густо звеневшая, лопнула, сбивая листы истории, ломая и круша время, само бытие.
Лязг, свист, звон - кружащий рядом в окружении врагов рохиррим коротко вскрикнул, пронзенный пикой. Губы окрасились в багрово-алый, тонкие струйки взлетели в воздух.. Словно замедленное падение. Эомер в ярости закричал, заставляя коня подняться на дыбы. Удар копытами, другой, третий - острый как молния взмах, тугой, словно сквозь сон - грохот.

To be continued...

Отредактировано Рохиррим (06.12.2010 15:18)

Воинство рохиррим замерло, едва звуки рога разнеслись над полем. В следующее мгновение воины развернули коней, отступая. Словно пальцы одной руки, они отходили назад, обступали стеной пехоту, отгораживали центральный фланг от возможной атаки орков. И пехота не теряла времени даром. Подхватывая раненых, они отступали назад, к городу, пересекая реку и обширное поле.
Но и оркам пришлось тяжело: понеся огромный потери, большая часть отступала к укрытиям. Самыми стойкими оказались кхандцы и рунцы - словно обезумев, они мчались вперед, атакую отступающих рунцев и топча конями недостаточно расторопных орков, своих же союзников.
Крики, боль и злость охватили лагеря противников.
Солнце давно скрылось за горизонтом и единственным напоминанием о прошедшей здесь, под стенами Эдораса, битве, остались окровавленные тела мертвецов да брошенное без присмотра и за отсутствием надобности оружие.

5 ноября 3019 года надолго ещё останется днем траура в Рохане.

Раздалась команда:
- Огонь! Стрелять по готовности! – и построенные рядами лучники выпускали одну стрелу за другой. Элледель мельком видела, как лавина стрел дождем обрушивается на вражьи войска.
Но отряды врагов все продолжали прибывать, и вот, колчаны опустели, и мечи высвободились из ножен.
...Рундагор удобнее перехватил рукоять меча. Верный клинок, сослуживший хорошую и долгую службу хозяину, стал тяжел, а движения воина всё замедлялись. Нога болела нещадно, как и всегда в холодную сырую погоду, не щадя хозяина и не делая скидки на войну. Левое плечо и половина груди были залиты застывшей на морозе кровью. Из пробитого доспеха торчит обломок стрелы - орочей, зазубренной, просто так её не достанешь.
Воин чувствовал, что с каждой секундой силы оставляют его, холод всё сильней сжимает свою смертельную хватку, проникая в самую душу. Он знал, что этот бой - последний для него. Рундагор зло сплюнул, обрубая древко грубо сработанного копья (орк-владелец копья с визгом отскочил за спину товарищей и тут же плашмя ударяя по голове его сородича, пробегающего мимо.
Резкий удар заставил Рундагора пошатнуться, делая неловкий шаг в попытке удержаться на ногах. Линия рта треснула и исказилась в злой и больной усмешке. Напавший со спины орк нанес ещё один удар. Глухо треснуло и ятаган окрасился алым.
Ноги арнорца подкосились, отказавшись держать. Словно сквозь дымку Рундагор видел окружающий его хаос.
На глаза медленно опустилась темнота...
Элледель с яростным криком обрушила на голову убийцы Рундагора верный меч. Гиль и, правда сиял как звезда, когда рассек надвое тяжелый грубый шлем орка и разрубил его голову пополам. Обернувшись, она увидела здоровенного косоглазого орка, который несся на нее, размахивая своим ятаганом. Увидев, что перед ним девушка, он яростно зарычал.
- Эй, ты! Да, ты! – глаза Элл застилали слезы. – Иди сюда, гад!
Гиль скрестился с ятаганом и выдержал удар. Противник девушки был силен, но она была гораздо ловчее его и изворотливее. Выгадав время, она метнула кинжал ему в глаз. Ослепленный болью орк взвыл и с удвоенной силой начал атаковать свою противницу. Он сильно оглушил ее плоской стороной ятагана и перед глазами у девушки плавали черные круги. «Что же мне, вслед за Рундагором? Не бывать этому, сейчас уж точно!»
Она отрубила орочью лапу. Тот задергался и рухнул, а девушка добила поверженного врага, отрубив ему голову. Потом она огляделась.
Враги отступали. Люди, ликуя, добивали отставших орков. Элледель помедлила, и вернулась назад, кое-как отерла меч о куртку и, шатаясь, подошла к недвижному телу Рундагора. Предсмертная маска воина была маской боли и страдания. Он умер довольно молодым, и умирать явно не хотел. Элледель плакала, не стыдясь слез, над телом своего друга и сородича. Но битва закончилась. И она осталась жива. Ей нужно было идти искать помощи, разыскивать товарищей, и обязательно найти отца. Шатаясь, Элл побрела в сторону ворот Эдораса.
На дороге суетились люди. Элл брела, ничего вокруг не замечая. Нещадно ныла здоровенная шишка на голове и болела раненая рука.
- Элледель! - раздался знакомый голос, когда она уже подходила к воротам.
- Марлот! - она обняла друга. Тот счастливо улыбался. - Ты жив!
- Жив-то жив да вот не невредим, - мрачно усмехнулся он. - И тебе я вижу, досталось...
Элледель оборвала его. Сейчас важнее всего для нее было разыскать отца.
- Нет, я в порядке. Мне повезло больше, чем многим. Скажи, ты не видел моего отца?
- Видел. Его вызвал король, - сообщил Марлот. Поблагодарив его, Элледель направилась ко дворцу. Хвала Валарам, он жив! Элледель даже забыла о ноющей боли в ране.
--> Дворец