Многое повидал за своё тысячелетнюю жизнь назгул: храбрость, граничащую с безумием, и вероломство, страшнее которого сложно вообразить, ненависть, чёрную, как сама ночь и любовь и отвагу, побеждающие саму смерть, но последние слова Белера смогли поразить Бессмертного до глубины души. ТАК с ним ещё никто и никогда не разговаривал! На мгновение Денна подумал, что он ослышался, что принц сказал ему что-то совсем другое. Но нет! Именно эти слова были произнесены наглым юнцом, произнесены в лицо ему, тому, перед кем в ужасе слонялись целые легионы врагов! Да, воистину, наглость принца превосходит во сто крат все речи его слуги! Видимо, здесь, в Ханатте, действительно забыли о том, кто я, потеряли уважение и страх! А может быть он просто безумен? Ну что же, это не оправдывает его, ведь сумасшествие - прихоть не позволительная для правителя в час войны. Денна как будто бы потерял дар речи. Мысли не могли встать на место, казалось бы, назгул просто находился вне времени и пространства.
Наконец, собравшись и оправившись от шока, Денна произнёс: То, что ханаттанайн готовы к походу - это хорошо. Я вижу, что вы здесь ждали меня, не забыли о том, что к моему прибытию воины уже должны быть собраны. Хорошо, очень хорошо! Денна с трудом сдерживал поднимавшуюся внутри волну ярости. Но об этом в подробностях мне доложат позже, а пока я хочу получить ответ на тот вопрос, сын Мородэра, который напрашивается у меня уже давно, ещё с того дня, как я услышал слова твоего посланника Рашида, а сейчас, после твоих речей, этот вопрос получает особую важность.... для тебя! Тут назгул замолчал. Он чувствовал, что если продолжит дальше, то кровавую драму будет наблюдать добрая половина войска, а это было совсем ни к чему. Такие дела совершаются быстро и тихо, без лишних свидетелей. Впрочем, почему мы говорим здесь? Может быть, Великий Принц соизволит пригласить жалкого призрака к себе в шатёр? Или же в нём не найдётся места для презренного Пса Ханатты, сторожащего трон уже многие тысячелетия? Теперь такие благородные хозяева, как ты, держат псов на цепи, подальше от своего очага? И, не дожидаясь ответа Белера, Денна быстро пошёл к шатру принца, располагавшемуся в центре лагеря. На мгновение назгул обернулся. Он знал, что если у этого недоноска есть хотя бы капля здравомыслия и смелости, он последует за ним, но на всякий случай взглянул в глаза Белера, и мысленный приказ, не осознаваемый тем, к кому он обращён "Иди за мной!" был направлен на нынешнего правителя земли Огня

офф. Т.к. Айвелин нет и не придвидется играем дальше.
События прошедшей ночи прошли как в тумане, из-за их нереальности хотелось верить, что все это произошло давно и не с ним. Но не получалось, к несчастью лож самому себе не входила в список раданговых недостатков. Пожалуй в первый раз он об этом пожалел. Вот живешь себе спокойно, живешь, а потом на тебя валится все разом, друзья, враги, жена, Кольцо, служба, назгулы. Проклятая жизнь. Интересно, что он такого сотворил на фоне остальных орков, что судьба именно ему преподнесла такое наказание?  Айвелин он отпустил, вернул ее походный мешок, вывел за приделы лагеря, так, что бы никто не видел, сказал «Иди в гавани и забудь обо всем». Самому бы забыть теперь…Он почти жалел, что не убил ее, хотя знал, что от этого ему бы не сильно полегчало.
Потом, все это потом. Сейчас главное – дело, не зря же он столько лет учился держать себя в руках. Главное она ему сказала. Все остальное лирика, слишком опасное явление на войне, у него будет время подумать, когда все закончится, но только не сейчас. Сейчас дело.
Орк на секунду прикрыл глаза, подумав мимоходом, что сегодня опять не удалось выспаться и вряд ли удастся, и осмотрел шатер, от ночной драки там не осталось даже напоминаний, испачканный кровью ковер убрали, разбросанные вещи лежали на местах, даже запах крови почти выветрился. Вещь, которая  была ему нужна мирно лежала у стола, завернутая в ткань. Палантир. Камень  был холодным и гладким. Раданг   поставил его на стол осторожно, не то что бы он боялся повредить артефакт, с камнем вряд ли могло что-то случиться после того, что он уже пережил, просто орк никогда не доверял магии. Ничего хорошего в своей жизни орк от магии не видел, хотя этот камушек, пожалуй, может стать исключением.  Раданг зачем-то пригладил волосы и с опаской заглянул в камень. Секунды две ничего не происходило, камень оставался темным и мертвым, как и положено камню. А потом вдруг внутри палантира что-то засветилось, багрово-алые отблески отразились в полированной поверхности, свиваясь в водоворот и не позволяя оторвать взгляд. А потом Раданг вдруг увидел равнину и лагерь и даже успел подумать, что надо сказать седьмому полку, что бы рыли нормальные окопы, а не то, что они сейчас там пытаются изобразить. Разглядеть что-то еще он не смог, взгляд ощутимо потянуло на восток, туда, где сквозь окутавшие Мордор темные тучи смотрело на притихшее Средиземье Недреманное Око. И хотя именно туда Раданг и собирался смотреть, орк не смог преодолеть искушение чуть задержать взгляд на роханских просторах и вообще узнать, что в мире творится. Сначала получалось не очень, но потом он увидел Андуин, Раурос, какую-то совершенно непонятную возню там. Кажется, через реку наводили переправу. Кажется, это были силы Мордора. Интересно, что они там делают, и почему ему никто не сказал? Обычно было принято согласовывать действия между армиями, или бардак уже и до фронта докатился. Надо будет узнать, что они там затеяли. Хотя может Владыка скажет. Раданг кинул быстрый взгляд на Кайр-Андрос, ничего особенного там не увидел и снова устремил взор на Барад-Дур. Его ждал разговор с Лордом Гартхауэром. Возможно, не самый приятный в его жизни.

Несколько дней назад Эовин очнулась. Очнулась с убийственной головной болью, страшной тошнотой и невероятной ломотой во всем теле, еще бы - очнулась-то "сидящей" в одном седле с всадником, а это было категорически неудобно. Видя, что княжна сама в состоянии управлять своим телом, похитители усадили на её же собственную лошадь, которая до сих пор скакала налегке, и не забыли при этом связать девушке руки, а лошадь привязать к седлу одного из похитителей.
Безумная скачка несколько дней подряд. Остановки пару раз в день, на пару часов - только чтоб кони отдохнули и поели. С кормлением коней проблем не было - в степи нередко встречались небольшие стога сена; а вот людям было с этим тяжелее. Видно, похитители не готовились к мероприятию и организовали свое "грязное дело" спонтанно, не запасаясь пищей. Костер разводили только редких перелесках, только чтоб зажарить дичь, останавливались не долее, чем пока закончится трапеза - и снова в седло. Лишь однажды позволили себе долгий отдых в лесу, да еще с костром и шалашом - когда увидели приближение снежной бури, не миновавшей их. Голод, холод, головная боль после "контузии" неимоверно ослабили леди Эовин, а эта метель подкинула своих проблем в виде простуды и жара.
Эовин всю дорогу надеялась, что им встретится какой-нибудь дозорный отряд, и девушке казалось, что она  всматривается в степь, в надежде его увидеть, тогда как на самом деле это чаще всего был уже полубред, полусон. Конечно, она никого не видела. Может, это уже не Рохан? Это было маловероятно, и мысль эта была неприятна княжне, поэтому она продолжала надеяться.
Головная боль от оглушающего удара не отпускала, и Эовин старалась постоянно крепко держаться руками за гриву коня - на случай, если потеряет сознание, что видимо и происходило временами - княжна порою очнувшись обнаруживала себя лежащей в седле уткнувшись лицом в гриву коня и свои кулаки, смертельной хваткой вцепившиеся в эту гриву.
... Обычно Эовин не слышала разговоров мужчин, своих спутников. Но услышав "О судьбе женщин можешь не беспокоиться... никто из них не пострадает..." - , пробормотала жалобно : "Я наверное умру..." и снова ушла в забытье, в котором вместо двоих разговаривающих увидела своих братьев.

Тиккирея начал чувствовать себя спокойно, даже как-то слишком спокойно. На слова Эдварда он ответил безразличным взглядом, хотя в душе он был насмешливым. Если честно, я тоже не надеюсь, что мы встретимся. И сдавать я никого не собираюсь. Неужели они подумали, что я доложу королю о похищении в котором я сам участвовал, что король простит меня. Ведь это не обычная девушка, а знатная особа. Ну конечно, если я немного изменю историю, то мне удасться повернуть все в мою сторону, но я не собираюсь этого делать. И наврено уже понятно я не собираюсь оставаться, мы расходимся тут. После этих слов Тиккирея развернулся и залез на коня, потом опять повернулся на уже бывших спутников. На его лице появилась ухмылка, когда он посмотрел на Эдварда. Кхм...прощаюсь с ними, как со своими друзьями. Лицо Тиккирея посерьезнило. Меня ничего не связывает с ними, только это общее дело. Ну так, что? Отдаешь плату и я ухожу, больше никаких обязанностей? В этот момент он уже смотрел на Ньерда.

Нпс. - Лароф, страж ворот Медусельда.
Ночь была лунной и тихой. Ничто не нарушало тишину, разве что ветер колыхал верхушки деревьев, и был слышен легкий звон обледенелых ветвей. Лароф стоял возле ворот, и устремив свой взгляд в одну точку, о чем-то размышлял. Внезапно, заскрипело окно, открывшееся из-за ветерка. Лароф, будто только что спал, пробудился. Убедившись, что это обычное окно, встал на свое место. Страж стал прислушиваться, что же происходит за воротами. Через пару минут он услышал звук копыт, и тут же насторожился, разбудил своего друга стоявшего всесте с ним на посту. Оба прислушались. Было слышно, что приближается большой отряд. Несколько секунд спустя отряд остановился, но кто-то еще продолжал ехать. Еще мгновение и Стражи услышали голос человека:
- Стражи, не пугайтесь, мы не враги. Я хочу поговорить с маршалом Эомером. Это срочно.
Лароф посмотрел на своего друга и в ответ сказал.
- Представьтесь, странник, и скажите что вас заставило поздней ночью явиться в Медусельд? И для чего вам нужен маршал?, - спросил Лароф.
Затем Лароф приоткрыл небольшой прямогулоьный "глаз" ворот и увидел самый настоящий Эоред. Впредеи всех стояли три всадника, у одного из них на седле был был бледный человек, весь в крови. Скорее всего мертвый. Лароф сказал своему приятелю, чтобы он ему помог открыть ворота... Через несколько секунд ворота были открыты. Страж (Лароф) подошел к всадникам остановивишсь в 3 метрах от них и продолжил расспрос:
- И еще, откуда у вас тело, и зачем вы его сюда несете? - Страж внимательно посмотрел на всадника стоявшего посередине, так как был уверен, что он командир...

Зал Переговоров
Бальдр и Оин долго бродили по Эребору. Оин останавливал всех встречных и распрашивал их, а Бальдр был погружен в свои мысли. Что ж за проклятье на мне? Что ж Судьба отвернулась от меня. Зачем, зачем Провидение спасло меня от Назгула? Зачем дало новую надежду, новую цель жизни и тут же лишило меня ее? Зачем мне жить, опять лишившись смысла жизни? Лучше бы я остался на поле брани, чем вновь страдать. Ну что ж, коль госпожа Удача от меня отвернулась, осталось просить госпожу Смерть о последней милости. Это леди никогда не отказывает в просьбах.
Из тяжелых дум Бальдра вывел радостный крик Оина:
- Нашли!!! Бальдр смотри, вроде они.
Бальдр поднял глаза и увидел девушек в сопровождении гномов. Бальдр подошел поближе и предьявив грамоту короля проговорил:
- Достопочтеные гномы, позвольте мне забрать этих девушек. Под мою ответственность. Сам король поручился за меня.
Бальдр посмотрел на Айли. Она прекрасна, как зимнее утро. Как леса Лориена. Видно Судьба сжалилась надо мной. А может госпожа Смерть замолвила за меня словечко? Хорошо, что я ее нашел.

Даин ждал, ждал пока кузен наконец начнет свою речь.
Мы остались одни и теперь можем поговорить. Что ты...
Король не договорил, его прервала влетевшая в окно птица, на ее лапке было привязано послание. На лице гнома появилась улыбка.
Верно, Трандуил ответил.
Даин развернул записку и начал читать. В записке были написаны следующие слова:
"и тебе большой привет из Мирквуда, король Даин! вести про моего сына меня порадовали и я уверен, что в Эреборе он чувствует себя как дома. а вот вести про помощь меня смутили. я готов выслать тебе помощь, но есть одна прблема... разведка доложила, что подступы и тракты всё таки перекрыты людями с востока... так что я просто не знаю, как мне провести моих воинов к Эребору... поэтому прошу у тебя, если ты знаешь как безопасно пройти к Одинокой Горе, то вышли мнен проводника... жду в течении пяти дней. если проводник не придёт, то мои эльфы пойдут на прорыв по Мирквудско-Эреборскому тракту, хотя эта идея не самая лучшая, и многие погибнут, но Чернолесье поможет Эребору хоть чем то.... с уважением, король Трандуил"
Недолго думая, Даин начал писать ответ.
Я сделаю все возможное, что бы Леголас был как дома. А теперь про тропу. Я понимаю это не приятно, и не привычно для вас, эльфов, я не хочу вас обидеть, но единственным путем, безопасным путем в Эребор является тоннель ведущий из Чернолесья, прямо в Сердце Одинокой Горы. Если, то будет возможно, то посылайте помощь чрез него, я пошлю вам на встречу своих воинов, а если нет, то, нет. И знай, Трандуил, если таковое случится и враги ворвутся в Эребор, я буду защищать твоего сына и его друга, во, что бы мне то не стало! За сим прощаюсь с тобой, Трандуил, и прошу тебя об одной просьбе, буде так случится и Одинокая Гора падет, прошу тебя, найди меня, и передай мое тело родичам. Надеюсь, что я еще встречусь с тобой, Трандуил!
Даин аккуратно привязал письмо к лапке ворона и отправил назад в Чернолесье. Король подозвал стража и сказал ему:
Отправиться 40 гномов из гвардии по тоннелю на Чернолесье, пусть пройдут чуть больше половины тоннеля и ждут эльфов там. Пусть захватят с собой воды и немного вина.
Стражник кивнул и убежал исполнять приказ. Вскоре 40 гвардейцев отправились через тоннель в Чернолесье. А Подгорный Король все стоял в ожидании.

Еле-еле переставляя ноги из лесу вышел гном, в кожаной куртке с нашитыми металлическими бляхами и с выглядывающей из-за плеча рукояткой боевого топора. В дали он увидел город, что придало ему сил, но при более тщательном рассмотрении оказалось, что город  недавно пережил нешуточный пожар. Над крепостной стеной витала дымка  от залитых водой углей и в воздухе чувствовался запах гари, по-видимому, ветер дул в сторону леса, из которого вышел молодой гном.
-Ух, вот это я удачно вышел, хоть подкреплюсь по нормальному, можно будет и пивка опрокинуть в местной таверне – облегченно хлопнул Глоин похлопав себя по пустому по пузу.  Потом затянув потуже пояс, двинулся дальше, в сторону города.
Лесом пробираясь к городу гном почувствовал что тут что то не то…неподалеку от ворот были врыты деревянные колья с насаженными на них гниющими телами людей… Приметив эту ужасную картину Глоин решил не искушать судьбу и не соваться в этот город не узнав что происходит.
-Неужели орки?! – начал подниматься гнев в душе гнома, но всматриваясь в высокие городские стены, юный представитель горного народа, заприметил у самих ворот караул, лучников на крепостных стенах и он отбросил все подозрения  насчёт орков.
–Посмотреть бы поближе, да как бы меня не заметили! – размышлял гном, как поступить, но забивать голову лишними мыслями он не привык и пополз обратно в чащу, предпочитая голод,  смерти он рук неизвестных.
- Учитель рассказывал про, то, что здесь неподалёку обитают гномы Эребора. Надо бы их разыскать. – припомнил Глоин и стал пробираться  по тёмному лесу. Предрассветная мгла и туман хорошо защищали его от глаз стражи на крепостной стене. А путь он держал к одинокой горе возвышающейся грозным  клыком над городом…

=========>Одинокая гора: На пути к горе

Девушка шла с Канном, она не хотела теперь почему то без него не куда уходить. Да и выглядела она как бы так сказать не очень. Эш натянула на себя капюшон от плаща, и чуть прижавшись к эльфу шла с ним. Нет она уже пришла в себя после очередного приключения. Когда их остановил один из всадников, Эш чуть испуганно прижалась к Канну. Но вроде разговор и манеры этого всадника были  спокойными. Девушка подняла взгляд зеленых глаз на всадника и как то спокойно  и немного успокоилась. Ведь вроде все было в порядке, девушка укуталась поплотнее в  плащ Канна. Ее арфа где то была в руках у эльфа.  Канн заговорил с этим путником, при этом явно не отпуская от себя девушку. А кто отпустит еще ребенка от себя, да и вроде уже красивую девушку. Эшлин не ожиданно просто чихнула. Ну вот еще простудится не хватает... Как же тут холодно. И как он спокойно переносит этот холод.. Или я уже просто отвыкла от  холода. Подумала она и посмотрела на эльфа, а потом и на путника. Эшлин не ожидала что он таким будет, заботливым. Она считала что за все в этой жизне нужно платить. Но она не понимала иногда почему происходит так или иначе.
-Я извиняюсь..
Подала голос Эшлин смотря на них.
-Но может мы продолжим разговор где-нибудь где потеплее.
Предложила она. Ее голос был тихим и чуть мелодичным. Но реальный ее голос обретал окрас только тогда когда она пела.

=======> Город Дэйл
Уже издалека Глоин заметил пламя горящих костров и затаился. У костра сидели люди, в таких же одеждах, как и те которое дежурили в карауле у ворот. - Разве горожане стали бы разводить костры и сидеть у них, прямо на дороге? – задал сам себе вопрос молодой гном и сам же на него ответил: - Нет, это захватчики, а значит, мне не стоит показываться им на глаза. Но  гному надо было попасть к одинокой горе. Это и подвигло его на решительный поступок… молодой и неопытный в таких делах гном проверил все ремешки на своей одежде, подтянул всё и проверив что ничего не звенит при ходьбе и ползании он решительно пополз вдоль дороги, на некотором отдалении от неё... Везение в этот день отвернуло свой лик от Глоина. Сначала на пути ему встретилась большая холодная лужа. Обогнуть её небыло никакой возможности и пришлось ползти прямо через неё. Гном не очень любил купаться, особенно в холодной и грязной воде, но всеже голод подгонял его и на такие поступки. – Оружие потом надо будет при возможности смазать – занимал себя различными мыслями  Глоин, чтобы не думать о том что может быть с ним если его поймают незнакомцы сторожащие эту дорогу. – Неспроста это – решил гном: - Если стерегут, значит не хотят чтобы ктонибуть прошел по этой дороге к горе или  от неё! – чтож становится все интереснее. Кровь молодого и неопытного гнома бурлила жаждой свершений и он ещё не осознавал, что война это всегда кровь, слезы, потери и горечь утраты…
Холодная вода лужи сделала своё дело, тело начинало понемногу замерзать, сырая одежда только помогала этому. Но продвижение вперёд всеже немного согревало тело гнома и он перебирая руками и ногами продолжал свой путь. Тут под ногой треснула сухая ветка и раздавшийся треск чуть было не заставил Глоина вскочить и кинутся сломя голову в сторону горы, треск был не очень громкий, но для напряженного гнома это стало целым испытанием.  Молясь всем богам, что патрули не слышали треска и не решат проверить что там шумит, он затаился под старой корягой и достав секиру, решил подороже продать свою жизнь… Сейчас из себя он представлял жалкое зрелище…одежда насквозь сырая, в бороде застряли различные палочки, веточки, листья и прочее то что можно увидеть в лесу …
Пролежав так некоторое время, гном не заметил какого либо шевеления у дороги и решив , что на этот раз обошлось, двинулся дальше не выпуская из рук неизменное оружие. Огибая все места выглядевшие, так что проползи по ним и шуму будет море, Глоин  размышлял, что послужило тому, что его не заметили. Особым мастером скрытного передвижения он себя не считал, по видимому  ему просто повезло, ведь в предрассветный час больше всего тянет в сон и стражи в прямом смысле прозевали лазутчика. Также не маловажным фактором было отсутствие, какой либо тяжелой ноши у гнома с собой, единственная вещь, которая не была элементом его одежды, это черная секира.
Путь к горе постепенно сокращался, выносливый гном и тот стал выбиваться из сил, после не малых нагрузок произошедших при передвижения по пластунски к горе. Организм уже давно не подпитываемый горячей пищей быстро расходовал последние ресурсы… 

Через некоторое время Глоин приблизился к перекрывающему единственную дорогу к горе, оборонительному сооружению и  оставив позади лес, вышел на открытое пространство. Убрав за спину секиру и вскинув руки в знак мира, он пошел вперёд надеясь, что его не подстрелят как лазутчика…

=======> Оборонительный рубеж

- Здравствуй, Эльдакар. Я надеюсь, повод для радости у нас есть, хотя смерть верного человека омрачила эту ночь. Ты хотел говорить наедине, значит, ты что-то видел ? Расскажи всё как есть.
- Я расскажу тебе, все что знаю. Ничего не забуду, так как такое сложно забыть - сказал Эльдакар, присаживаясь.
Комната была хорошо устроена. В ней было просторно и уютно. В ней приятно было отдохнуть. Собственно именно для этого  комната и нужна. Эльдакар придвинул к себе наполненную чашу вина и начал свой рассказ:
- Я со своим Эоредом скакал в сторону Бродов Изена, проезжая просторы между Роханом и Гондором. Нас было 60 всадников. На равнине, около одинокого холма, мы сделали привал, и там меня осенило, что нам в Изене ничего не светит. Нас было слишком мало, это раз, мы ничем не смогли бы помочь, это два. Разве что, произошло бы чудо и кол-во всадников возросло до 200. Но этого мы не могли ждать. Я решил поехать в Эдорас и присоединиться к рядам вашего войска. Наш отряд повернул на юг и мы поскакали в Золотые Чертоги. В дороге, я получил новость о том, что на наши земли наступают вражеские войска, и проявил инициативу, собрав добровольцев с ближайших населенных пунктов. Теперь нас было 120 рохиррим. На пути мы решили заехать в Арнорский лагерь и передохнуть после марш-броска. Когда мы подъезжали к лагерю, я послал моего воина Эотаина на разведку. Через пару минут он прискакал, тяжело дыша, он пытался что-то сказать. Я дал ему отдышаться, и вскоре он заговорил:
- Эльдакар, в километре от лагеря я увидел, что-то необычное. Несколько человек стояли и о чем-то говорили. Я подошел ближе, дабы разузнать поподробнее, что происходит. Подкравшись поближе, я лег. Дело обстояло так. На равнине находились 6 человек. Один из них страж Медусельда, дальше, госпожа Эовин, какой-то истерлинг, прислужница Эовин, и еще два типа. Их я не могу описать, ибо ни по одежде, ни по лицу я не узнал. Истерлинг прижал меч к горлу господи, один из незнакомцев завязал драку с стражем, а другой незнакомец ранил в плечо прислугу Эовин. Я увидев это сразу побежал к вам, дабы доложить, что произошло.
Эльдакар прервал свой рассказ, и через секунду продолжил:
– Эотаин, рассказав все это, остановился. Я приказал своему эореду поспешить на помощь. Мы тут поскакали за Эотаином, который в свою очередь показывал место этого происшествия. Когда мы прискакали к тому месту, которое нам показал Эотаин, никого не было. Будто сквозь землю провалились. Остался лишь раненый в спину, весь искровавленный, страж, замертво лежащий на земле. Мы тут же поскакали в Эдорас, передумав заходить в лагерь. И вот теперь, мы здесь. Мой эоред находиться вне города. Утром они с вашего позволения зайдут. Со мной только Эотаин и Брего, и тело стража. Мои друзья на данный момент в конюшне..

В ответ на свою просьбу Эльдакар услышал слова стража:
Представьтесь, странник, и скажите что вас заставило поздней ночью явиться в Медусельд? И для чего вам нужен маршал?
Эльдакар оглянув своих друзей медленно ответил:
Меня зовут Эльдакар. Я командир эореда. А вот зачем я пришел сюда со своим отрядом я бы предпочел сказать вам в лицо.
Тут, небольшой прямоугоьный глазок ворот открылся, и Эльдакар увидел глаз Стража. Последний, что-то кому-то сказал, и ворота со скрипом начали открываться. Когда ворота открылись, к Эльдакару вышел одетый и хорошо вооруженный страж. Остановивишись недалеко от Всадников страж посмотрел на Эльдакара. Затем он сказал:
И еще, откуда у вас тело, и зачем вы его сюда несете?
Эльдакар посмотрев на Брего и труп сказал:
- Я со своим отрядом направлялся в Арнорский лагерь, находящийся недалеко отсюда. На пути мы нашли этого искровавленного человека. Мой друг Эотаин узнал стража Медусельда, по его одежде. А вот зачем мне маршал Эомер, я предпочту промолчать. Это мое личное дело.
С этими словами Эльдакар посмотрел на Стража, ожидая разрешения пройти в Эдорас.  Командир спросил стража, не узнал ли он мертвого человека. Последний ответил, что это Эрга - страж Медусельда. Затем страж  спросил, всем ли эоредом Эльдакар будет идти в Эдорас. Последний ответил, что пойдут только три человека: Сам Эльдакар, Эотаин и Брего. Всем остальным приказал оставаться вне города до утра. Так три всадника вошли в город Золотого Чертога - Эдорас!

Почему-то хоббиту чертоги короля не казались такими же уютными, как дом, незнакомого ему эльфа Голлора. Оно и понятно, хоббит не мог привыкнуть к величественным залам, хотя видел их уже не в первый раз. По красной дорожке, украшенной по краям желтыми тенгвами, смысл которых хоббит не понимал, компания прошла к трону. Голлор шел позади всех, тихо и неприметно, поэтому король даже не сразу заметил мудрого эльфа, и обратился ко всей компании, как к гостям Чернолесья. Гостем же Голлор не был, а Красус гостем стал – Чернолесье когда-то было его домом. Можно ли про то место, в котором ты родился, где ты вырос, сказать, что это твой бывший дом, может ли дом стать бывшим? Может Красус думал об этом сейчас? Ведь он отвел взгляд в сторону окна, когда король назвал гостем и его тоже.
Сейчас зал был освещен мягким дневным светом, и царящая в нем атмосфера способствовала предстоящей беседе. И, все-таки, почему-то Фродо было проще рассказать о Кольце Голлору, чем Трандуилу. Внимание же Трандуила, конечно, было приковано в первую очередь вовсе не к эльфам, а к маленькому хоббиту, второму полурослику, побывавшему в этих краях. А значит, говорить придется ему Фродо…
Совсем недолго компания стояла у белокаменного трона в молчании. Затем вперед вышел Голлор:
- Мое имя вам известно, равно как и имя Красуса, третий эльф - Архоник, хоббита же же зовут Фродо. Я слышал его историю. Многого из того, о чем повествуется в ней, я хотел бы никогда не произносить в этих чертогах, но иного выхода нет, повелитель, – длань тьмы скоро дотянется и досюда.
”Вернее, уже дотянулась” – подумал Голлор, знавший о происшествии с гномами
- И прежде чем начать рассказ – да, я попытаюсь пересказать рассказ Фродо, если где-то буду неправ, он меня поправит – сомневаюсь, что ему хочется второй раз рассказывать обо всем, что с ним произошло.
Хоббит кивнул в знак согласия.
- Так вот, прежде чем начать рассказ и услышать твой ответ о том, как следует поступить дальше, я хочу сказать, что так же, как и Элронд, так же как и совет на котором был Фродо считаю, что решение, которое было принято – наша единственная, хоть и безумная, хоть и призрачная надежда; единственная вечерняя звезда, затерявшаяся в густой синеве чернеющего небосвода. Утешает лишь одно – в таком случае нет поводов для сомнений и колебаний.
После этих слов Голлор начал свой пересказ истории маленького хоббита, занесенного волею судьбы так далеко от дома, и о истории огромного мира, тесно сплетенной с историей Фродо. Почти в самом начале эльф упомянул о некоей эльфийке, которую разыскивал Фродо и попросил отправить кого-то из стражи разузнать о ней. Король согласился с Голлором и выполнил его просьбу. Мудрый эльф же продолжал свой рассказ. Пока он говорил, мягкий свет дня, стал ярче и резче, затем достиг апогея яркости, и начал медленно угасать. Стражник, которого послали с поручением узнать об эльфийке, возможно появлявшейся во владения Трандуила, уже давно все разузнал и терпеливо дожидался за массивными деревянными дверьми тронного зала того момента, когда его позовет король.
Рассказ Голлора окончился тем, что компания из двух эльфов и хоббита пришла к его дому. Сейчас в глазах эльфа горел свет, и он с надеждой ждал речи короля. Кто знает, быть может судьба Средиземья решается сейчас. Голлор это понимал…